Однажды в мае пошел снег...

автор Loki




                         Нельзя всегда   слепо  верить  глазам
                         своим - есть книги, которые стоит чи-
                         тать и сердцем.

                                                 Дж. Персиваль

     Белый-белый снег тихонько ложился на остывающую землю.

     День, жаркий и солнечный. И люди, кругом одни люди. Такие
похожие, такие серые, такие однообразные... с виду? И ты пере-
бежками,  привычно скрываясь в тени чужих мнений,  прячась ото
всех подальше,  идешь,  пытаясь самому себе казаться таким  же
как  все,  зная  что днем ты точно так же как все отбрасываешь
тень,  из которой к вечеру вырастает ночь, выползая потихоньку
из  щелей  между  плит тротуара,  низких арок и душных детских
площадок.  Умирай мой город, родина бездомных котят, не видев-
ших ничего,  кроме исписанных стен глухих тупиков и маленького
лоскутка звездного неба,  тесно зажатого в кулаке многоэтажных
домов.  Рви эту ночь на части, мой город, кусай ее обглоданным
светом тусклых фонарей и крикливых реклам,  я все равно  усну,
свернувшись  холодным  калачиком,  прикрыв нос лапками.  Я все
равно усну и увижу Зиму,  увижу свои следы на снегу, увижу шум
голых  деревьев и последние желтые листья,  гонимые прочь вет-
ром...

     Не успели деревья вырядится ярко-зеленой  весенней  лист-
вой,  чуть  пригретой майским солнцем,  как выпал снег.  Белые
хлопья, тяжело раскачиваясь, опускались на землю и тут же тая-
ли.  Белое  и  весенне-зеленое.  И  по-зимнему холодный ветер.
Правда, в квартире было еще холоднее, чем на улице. Не помога-
ли даже две пары носков (одни шерстяные),  свитер и мексиканс-
кое пончо,  привезенное когда-то в застойные времена отцом  из
очередной заграничной поездки.  Просто, наверное, Зима притаи-
лась где-то рядом, где-то за углом, где-то в лесу...
     Я отвернулся от окна, бездумно прокручивая карандаш в ле-
вой руке,  прислушиваясь к ощущениям, пытаясь подобрать к ним,
как ноты,  правильные слова. Это была грустная, холодная мело-
дия. Звездный свет. Густой ночной туман. Мокрая от росы трава.
Cнег.
     Буквы медленно ложились на листок бумаги.  Замерзшие руки
с трудом удерживали карандаш. Тепло, как жизнь из раны, уходи-
ло из сердца. Чтобы хоть как-то согреться, я обхватил себя ру-
ками,  свернулся калачиком, и уткнулся носом в колени, вслуши-
ваясь в шепот пустой холодной квартиры.  На что он  похож?  На
шум листьев в парке?
     Седые пушинки,  кружась на ветру, ложились на замерзающую
землю.

     Гайка, не отвлекаясь от работы, на ощупь пошарила в ящич-
ке с инструментами.  Не найдя того,  что искала, мышка оторва-
лась от небольшой коробочки напичканной всевозможными деталями
и цветными проводками,  над которой,  как сказал как-то  Дейл,
колдовала с самого утра,  и задумчиво посмотрела в ящик с инс-
трументами.
     - Ну конечно,  какая я забывчивая, - Гаечка улыбнулась. -
Я,  наверное,  оставила их в самолете. Дейл, ты не мог бы... -
начала  она  оборачиваться,  что бы попросить бурундука помочь
ей, но обнаружила, что рядом никого нет.
     Это было так не обычно,  что Гаечка на секунду задумалась
об этом,  совсем забыв о механизме,  который собирала... Очну-
лась мышка от того, что белая тополевая пушинка, кружась и по-
качиваясь как снег,  легла ей на кончик носа.  Гайка,  тряхнув
головой, смахнула ее.
     - Странно,  - в слух произнесла она,  припомнив, что весь
сегодняшний  день  бурундуки не показывались на глаза,  а ведь
обычно ребята ей проходу не дают,  и Рокфор был  за  завтраком
особенно неразговорчив...
     - Завтрак! Я же совсем забыла об обеде!
     Гайка вытерла  перемазанные маслом руки и побежала в свою
комнату, что бы переодеться.
     - Надеюсь,  Рокки  еще  не приготовил обед...  - на бегу,
шептала она,  припомнив,  как много раз обещала Рокфору прихо-
дить есть вовремя.
     Добежав до своей комнаты,  мышка, скинув рабочий комбине-
зон,  быстро  умылась,  достала из ящика чистый и переоделась.
Закатывая рукава и одновременно поправляя  неудобно  улегшиеся
складки,  она  обратила  внимание на вдвое сложенный листочек,
лежащий на кровати.
     - Не помню,  что бы я оставляла его тут... - пробормотала
она и с любопытством развернула листок.
     Это оказалась что-то вроде записки.
     Точнее, это были стихи.
     Гайка прочла и с недоумением посмотрела по сторонам.
     Потом еще раз внимательно  перечитала  и,  бессознательно
прошептав:  "Спасибо", аккуратно сложила листок пополам, а за-
тем убрала его в верхний ящик комода.
     Мышка улыбнулась  своему отражению в зеркале,  кто бы это
мог быть... Дейл или Чип?
     - Ой,  я же опаздываю на обед! - подумав о Чипе с Дейлам,
вспомнила она и побежала в столовую.
     Перед последним  поворотом  коридора Гаечка пошла спокой-
нее. За углом послышался возбужденный голос Дейла.
     - Кажется, она идет!
     - Если это опять твоя проверка... - в ответ с раздражени-
ем начал Чип.
     И Гаечка вошла в столовую...
     - Сюрприз!  - воскликнула хором вся мужская половина спа-
сателей.
     Гайка от удивления замерла на месте.
     Столовая преобразилась до  неузнаваемости.  Разукрашенная
цветными  лентами,  флажками и с двумя тряпочками от воздушных
шариков, зависшими на потолке, она приобрела праздничный вид.
     Так вот чем Чип и Дейл занимались с утра.
     - С днем рождения,  Гаечка! - хором произнесли бурундуки,
протягивая  ей  каждый свою коробочку,  завернутую в блестящую
бумагу и перевязанную цветной лентой с роскошным бантом.
     - Принимай подарок,  милая,  - с гордостью сказал Рокфор,
указывая на праздничный стол,  в  центре  которого  возвышался
торт,  украшенный кремовыми цветами,  свечками, а на самой ма-
кушке стоял маленький гаечный ключик.
    - Спасибо,  -  прошептала пораженная мышка,  пытаясь одним
взглядом охватить все:  комнату,  друзей,  подарки и  ощущение
счастья, так явно угадывающиеся на их лицах. "Именно такие дни
чаще всего вспоминаются зимой..." подумала она,  а потом поры-
висто обхватила бурундуков и улыбнулась Рокфору.

                            * * *
     - Спасибо за все, - в который раз за вечер повторила Гай-
ка.
     На лицах ее товарищей было написано  такое  удовольствие,
что они ей угодили,  что большего подарка Гаечка себе и предс-
тавить не могла.
     - За все, - повторила она, - и за стихи тоже.
     - Какие стихи ?  - с  подозрением  поглядывая  на  Дейла,
спросил Чип.
     - Ну те, которые вы оставили у меня в комнате.
     - Я ничего не оставлял,  - с не меньшим подозрением глядя
на Чипа, сказал Дейл.
     Бурундуки одновременно обернулись к Рокфору.
     - Вы что,  ребята!  Я стихи не пишу с тех самых  пор  как
Ара...  как одна мышь мне сказала, что мои стихи могут вогнать
в дрожь кого угодно...
     - Вжик?
     - Ммм... нет, - прожужжал в ответ он.

     Белые-белые снежинки,  кружась на ветру, падали на землю.
И  если бы не низкие тяжелые тучи,  не по-зимнему холодный ве-
тер, их можно было бы принять за тополиный пух.


               Ветер рвал из-под сердца слова,
               горькие и соленые льдинки,
               и бросал их чернильными клочьями
               в безголосые пасти.
               И ветер уже перестал искать,
               Снег уже позабыл ждать.
               Сон уже не умел надеяться,
               Он лишь оборачивался вслед
               ускользающим строчкам.

© Loki
17.05.1999