Дорожный агент

автор IP-Guest



                           ГЛАВА 1

     Господи! Ну  и за что же мне такое проклятие?  Почему все
они, как правило, живут на самом верху? Миновав еще три этажа,
я наткнулся на бабульку,  которая стояла в окружении многочис-
ленных авосек,  и теперь безуспешно пыталась вызвать лифт. Ес-
тественно он не вызывался.  Сетчатые сумки, с торчащими из них
то тут то там бутылочными горлышками,  зелеными ощетинившимися
противотанковыми ежами занимали почти весь вход на площадку.
     - Не идет чой-то...  - тихо бубнила бабка, с грустью пог-
лядывая на выставленное ею препятствие, демонстративно игнори-
руя тот факт, что оно мне мешает.
     Я осторожно  стал  перешагивать  через бабкино достояние,
тщательно выискивая свободные  участки  бетонного  пола  между
проклятыми авоськами,  куда можно было поставить ногу и не за-
деть ни одну из них.  Бабуля продолжала усиленно давить кнопку
вызова лифта, бдительно следя за моими успехами краем глаза. К
счастью, смотрела она только на ноги, лишь едва скользнув гла-
зами по лицу.  Может быть, в глубине души она надеялась, что я
случайно опрокину одну из авосек,  собиралась после этого под-
нять скандал на весь подъезд, обвинить меня в грехах смертных,
и во имя искупления этих самых грехов  заставить  меня  снести
все это вниз.  Впрочем, если у нее и были такие стратегические
замыслы, то повода к их осуществлению я не дал и, успешно пре-
одолев  "минное  поле",  наконец смог спокойно продолжить свое
восхождение.  Ну и как,  интересно, она собирается донести это
все  куда-либо?  С  таким-то  грузом  и в таком-то возрасте...
Впрочем,  миновав еще три этажа, я выбросил тайну бабки из го-
ловы.  Мне и самому предстояла тяжелая работа.  Фу-ух,  а вот,
наконец, и цель - я стоял у железной двери, обитой потрепанным
дерматином.  Номер 56 на ней показывал, что это и есть интере-
сующая меня квартира. Но сначала следовало отдышаться и немно-
го придти в себя.  Не в моих привычках резво отмахивать пешком
добрых девять этажей.  Так что, пока пульс восстанавливался, я
принялся рассматривать надписи на стенах. Настенная живопись -
весьма занятная штука.  Я не о банальных "ВАСЯ-ДУРАК"  и  "КО-
ЛЯ+МАША".  На  некоторых  стенах  порой встречались достаточно
оригинальные шедевры,  и эта была  не  исключением.  Некоторое
время  я разглядывал весьма искусно выцарапанную на посеревшей
штукатурке  большую  стилистическую  рожу  субъекта,  которого
вполне  можно  было принять за маньяка из какого-нибудь фильма
ужасов.  Интересно все-таки, как у них так здорово получается?
Вроде  несколько  простых штрихов,  а в результате выходит до-
вольно злобный оскал.  Оторвавшись от  созерцания  рисунка,  и
продолжив  исследование стены,  я вскоре наткнулся на творение
моего клиента.  Конечно,  это было "Её"  изображение,  скромно
примостившееся  в углу от остальных "художеств".  И нарисована
она была почти так же,  как и большинство других, что мне при-
ходилось встречать раньше.  Что поделать - фантазия моей новой
клиентуры,  как иногда казалось,  легко  укладывалась  в  один
стандарт. Хотя... Я начал работать с ними совсем недавно, поэ-
тому многого еще и не видал.
     Дыхание и  сердце  постепенно пришли в норму,  и я решил,
что,  пожалуй, можно и приступать. Я достал из пакета золотис-
тую  папку,  а  сам пакет аккуратно свернул и засунул в карман
пиджака и поправил волосы. Так. А теперь самое главное.
     Несколько раз глубоко вздохнув, я зажмурил глаза и открыл
доступ давно окружавшим меня нетерпеливым силам.  Дрожь быстро
вошла в грудь,  и все тело прошиб сильный озноб. Вас когда-ни-
будь било током в банальные  двести  двадцать  вольт?  Помните
чувство,  которое возникало после этого? Неприятное такое ощу-
щеньице,  которое длится где-то полминуты. Так вот, именно это
чувство я испытывал сейчас.  И оно все продолжало усиливаться,
по мере того как поступающая мощь свертывалась непокорной пру-
жиной,  где-то  в районе живота.  Ее присутствие внутри стоило
мне постоянного напряжения пресса -  мышцы  буквально  сводило
судорогой, отчего чувствовал я себя еще паршивее.
     Наконец, энергия заполнила все доступное ей пространство,
дальше вмещаться ей было просто некуда,  так что, поток нехотя
прекратился к моему великому облегчению - большего  напряжения
чем сейчас,  мне просто было бы не вынести.  Я плавно выпустил
воздух сквозь зубы и нажал на кнопку звонка, услышав банальное
"Та-там".  Некоторое время ничего не происходило, и я уж начал
было опасаться,  что его нет дома, хотя минут пятнадцать назад
звонил ему по телефону - там было занято. Наконец, к моему не-
которому облегчению,  за дверью послышались неторопливые шаги,
и в дверном глазке мигнуло и пропало пятнышко света.
     Я искренне надеялся, что мне не начнут задавать банальных
вопросов из серии "Кто стучится в дверь моя?"
     После некоторого  замешательства,  замок  несколько   раз
щелкнул,  дверь  немного приоткрылась,  и из-за нее высунулась
голова.
     - Да? - спросил он, удивленно приподняв брови.
     Слава богу,  он не оказался таким здоровяком, каким я его
представлял  по голосу,  а то могли бы возникнуть определенные
проблемы,  как с позапрошлым клиентом - тот меня здорово отде-
лал, когда я произвел неудачную попытку атаки.
     Я отступил на пол шага назад, открыл папку и сказал:
     - Здравствуйте, я из молодежной антимонопольной организа-
ции. Мы выступаем против повременной формы оплаты за пользова-
ние  телефоном,  которую местные власти планируют ввести с ав-
густа следующего года,  и поэтому собираем подписи в свою под-
держку. Вам часто приходится разговаривать по телефону?
     - Э-э-э. Да, - ответил он, переваривая услышанное.
     Конечно, я знал,  что у него есть телефон.  Через него он
выходил в интернет,  где помимо прочего, общался с другими фа-
натами - так, кстати, я на него и вышел. И справедливо рассчи-
тывал,  что идея "повременки" (которую на самом деле никто  не
собирался вводить) вряд ли ему понравится.
     - Тогда, если вы против того, чтобы платить лишние деньги
жадным городским монополистам - в этом месте я улыбнулся - ос-
тавьте, пожалуйста, подпись. Фамилию можно не указывать.
     Я вытащил  из  папки  единственный находящийся там лист и
протянул ему вместе с ручкой.  Некоторое время он  сомневался,
но  видимо последняя часть фразы прибавила ему смелости,  и он
окончательно решился - открыл дверь пошире, взял у меня листок
и  принялся его разглядывать.  Осторожный,  блин.  Но все было
предусмотрено заранее - на листе был  соответствующий  заголо-
вок,  и  даже было уже проставлено (мною) несколько разных ав-
тографов,  с порядковыми номерами  начинающимися  аж  с  20572
(вот, мол, сколько солидарных людей уже накопилось).
     Пока он рассматривал список, я почувствовал, что мне ста-
новится  уже  совсем хреново.  Мышцы пресса грозили едва ли не
порваться в ближайшую пару минут,  а еще приходилось прилагать
усилия к тому, чтобы унять дрожь и не выдать ни капли напряже-
ния.
     Наконец он  прислонил лист к дверному косяку и важно стал
черкать свое авто.
     - Скажите, кто-нибудь еще у вас дома может тоже поставить
подписи? Чем больше удастся собрать, тем лучше.
     Я знал,  что  в это время кроме него в квартире никого не
должно быть, но не мешало лишний раз проверить.
     - Нет,  я сейчас один, - не задумываясь, ответил он, про-
тягивая мне листок и при этом почти полностью выйдя на площад-
ку.
     Отлично! Я потянулся за бумажкой и тут же,  уронив папку,
крепко ухватил его за запястья обоими руками. "Бонус за неожи-
данность", как говаривали мои прошлые клиенты. У него в глазах
только  начало появляться недоумение (даже еще не испуг),  а я
уже отпустил накопленную силу на свободу. Вот тут меня "удари-
ло" вполне основательно, но я умудрился устоять на ногах. Пар-
нишка инстинктивно попытался отдернуть свои руки,  да куда  уж
там! И я еще видел его искажаемое ужасом лицо, пока мир вокруг
быстро потухал, словно свет в кинозале перед началом сеанса.

                           ГЛАВА 2

     Вязкое желе.  Вот что чувствует тело в последующие десять
минут.  Тело находится в прохладной,  тягучей среде,  а кругом
кромешная тьма. Не видно ни где ты, ни что ты. Помнится, когда
я впервые попал в "переход",  то думал,  что навечно застрял в
этом плотном,  странном месте, лишенный зрения и слуха и жутко
тогда испугался.  Для новичков это страшное чувство,  особенно
для тех,  у кого клаустрофобия - эти запросто могут  и  с  ума
сойти.  Я же точно знаю,  что вечно плавать не придется. Поток
неизбежно нес к цели, хотя никакого движения не ощущалось. Ин-
тересно,  как там сейчас мой подопечный?  Я знал, что он нахо-
дится в таких же условиях,  что и я сейчас, хотя и впервые. И,
что ему сейчас до чертиков страшно, он загребает во все сторо-
ны руками и ногами, чувствуя, что что-то в нем неумолимо меня-
ется, и еще ему наверняка кажется, что он захлебывается. Наде-
юсь, за десять минут в "нигде" он не свихнется, а иначе у меня
могут возникнуть некоторые проблемы. А ведь придется еще с ним
объясняться.  Но это потом. А пока мне оставалось только отды-
хать  в  ожидании окончания пути,  прислушиваясь к собственным
ощущениям.
     Очнулся я от маленького толчка, среда начала слегка пуль-
сировать, а это значило, что мы приближаемся. Потихоньку в не-
зыблемую  тишину  издалека начинали проникать различные звуки.
Шум ветра,  щебет птиц,  автомобильный гул,  обрывистые голоса
людей.  Следовало приготовиться - уже совсем близко. Кромешная
тьма начала наполняться белым свечением. Я вспомнил, что давно
уже  хотел  посмотреть  на  себя в этот момент,  да все раньше
как-то забывал.  Протянул руку к лицу, но так ничего и не уви-
дел  -  одно молочное сияние вокруг.  Тут все кругом озарилось
яркой вспышкой,  вслед за этим возникло ощущение падения,  и я
больно  шлепнулся  на  что-то твердое.  "Экипаж нашего корабля
прощается с вами",  - заключил я, медленно поднимаясь на лапы.
В  глаза сквозь бешено скачущие круги постепенно проникали яр-
кие контрастные краски окружающего нарисованного мира.  Я стал
трясти головой,  чтобы быстрее сбросить остаточный эффект "вы-
хода" - это хорошо помогало.  Тут же в  нос  ворвались  тысячи
различных запахов,  которыми было полно все вокруг.  Подождав,
пока спадет легкое головокружение,  я,  наконец, широко открыл
глаза. Ага. Все как в прошлый раз - то же самое место и тот же
самый я.  Никаких неожиданностей проникновение  не  подкинуло.
Это хорошо.
     Я знал, что нахожусь на крыше высотного здания, в котором
размещалось местное телевидение. Причем нахожусь не один. Пару
раз глубоко вздохнул и с  замершим  сердцем  обернулся,  чтобы
посмотреть, во что превратился мой попутчик, и тут же с облег-
чением выдохнул - к счастью,  это был не слон или медведь! Пе-
редо мною на серой бетонной поверхности крыши,  пошатываясь из
стороны в сторону, сидела всклокоченная куница с мутным, неми-
гающим взглядом,  уставленным в небо.  В ее глазах,  казалось,
была одна только пустота.
     Так. Начало не слишком обнадеживающее,  но главное сейчас
его не трогать.  Если он не выкарабкается из первого шока  са-
мостоятельно, то я уж тем более не смогу ничем помочь.
     Уже прошло три минуты, но ничего в поведении моего клиен-
та не менялось, и я все больше и больше подозревал, что ничего
и не изменится.  Все старания прошли впустую,  и по моей  вине
угроблена чужая жизнь. Плохо. Очень плохо.
     Стоп. Он действительно  вздрогнул,  или  мне  показалось?
Вот, опять! И тут его тело стало корчиться в характерных рвот-
ных позывах. Ну, слава богу. Обычно это было первое, что дела-
ло большинство новичков после перехода.
     Я тактично отошел подальше и улегся в десяти шагах от не-
го.  Такую  позицию я выбрал не случайно,  находясь не слишком
близко к нему, я меньше мог его напугать, а перекрывая выход с
крыши внутрь здания,  я не дал бы ему убежать в панике. Больше
деваться ему было некуда,  разве что сигануть с крыши вниз, но
всему свое время.  Я лежал спокойно, словно сфинкс, только пе-
рекрестил передние лапы - еще один знак,  что я  не  собираюсь
нападать.
     Куница все еще пыталась освободить свой желудок,  естест-
венно безуспешно, поскольку тот и так был пустым. Наконец, тя-
жело дыша, она подняла голову и медленно-медленно стала осмат-
ривать все вокруг: небо, антенны, трубы, борта крыши, провода.
Сейчас мозг пытался переварить жутко  непривычные  проекции  и
краски окружающего пространства. Наконец, куница обратила вни-
мание и на саму себя.  Клиент поднял обе лапы и недоуменно ус-
тавился на них,  лишь изредка поворачивая их из стороны в сто-
рону,  сгибая и разгибая их во всех суставах.  На эту операцию
ушло  едва  ли не пять минут.  Дальше пошло изучение остальных
частей тела: туловища, задних лап и хвоста. И даже были предп-
риняты  болезненные попытки отщипнуть часть собственного меха.
Потом он медленно поднялся на две лапы и сделал два  неуверен-
ных шага. При этом его сильно покачивало, а под конец он упал.
Ничего, быстро свыкнется.
     Кое-как усевшись,  он  снова принялся недоверчиво огляды-
вать все вокруг,  и, наконец, его взгляд, скользнув было мимо,
уперся в меня. Я сразу почувствовал усиливающийся в нем испуг.
Пожалуй,  пора начинать разговор,  пока он не запаниковал, и я
уже открыл было рот, но он меня опередил.
     - Так,  спокойно,  песик,  спокойно, - начал говорить он,
медленно поднимая лапы ладонями в мою сторону и постепенно пя-
тясь назад.
     Вот это номер!  Это он меня пытается успокоить? М-да. Та-
кого в моей практике еще не было.
     Клиент тем временем отполз к самому парапету, обрамляюще-
му крышу и,  упершись в него спиной,  продолжал испуганно  пя-
литься на меня.
     Для начала я отвернул в сторону морду  и  лениво  зевнул.
Это  должно было снять напряжение,  а потом лениво обратился к
нему:
     - Я и так спокоен.
     Возникла пауза. Куница переваривала услышанное. Некоторое
время она то открывала,  то закрывала рот,  силясь что-то ска-
зать, но, видимо, на ум ничего не приходило. Я терпеливо ждал.
Наконец клиент выдавил из себя следующее:
     - А ты не кусаешься?
     Ну, это надо же такое учудить. Я не выдержал, и рассмеял-
ся.
     - Только иногда, - ответил я, едва-едва успокоившись, - а
что, похоже?
     - Судя по голосу - да. Какой-то он у тебя недобрый.
     - Уж какой есть,  - ответил я.  С голосом  здесь  у  меня
действительно всегда были проблемы.  Несмотря на все старания,
избавиться от постоянного злобного прирыкивания при  разговоре
мне никак не удавалось.  Это свойство,  похоже,  было навсегда
привязано к моему телу.
     Клиент заметно  воспрял духом,  и его следующий вопрос не
заставил ждать:
     - А что ты тут делаешь?
     Забавный все-таки попался  тип.  Но  что-то  он  довольно
быстро  оправился  после  перехода.  Другие всегда очень долго
привыкали к обстановке,  едва не лишаясь при этом рассудка,  а
этот первым делом интересуется,  что тут делаю я.  Как-то даже
подозрительно.
     - А у тебя разве нет других вопросов?  - спросил я вместо
ответа.
     - У меня их очень много,  но,  боюсь,  я успею проснуться
раньше, чем успею задать хотя бы четверть из них.
     А... Так вот в чем дело... Он решил, что все это сон. Ну,
что же. Так, наверное, было даже проще.
     - Все мы рано или поздно просыпаемся,  - сказал я,  - но,
пожалуй,  у тебя больше времени,  чем ты  думаешь,  а  посему,
спрашивай.
     Он задумался на некоторое время,  растерянно осматриваясь
вокруг, потом с виноватой улыбкой сказал:
     - Если честно, то мне ничего в голову не приходит.
     - Ну,  первое,  что я бы на твоем месте спросил, так это,
например: "Где я?"
     Он оглянулся  вокруг,  и  в  его глазах блеснул радостный
огонек. "Я и так это знаю", - ответил клиент.
     Что ж.  В  этот раз мне действительно попался на редкость
сдержанный экземпляр.